Большинство преподавателей воспринимает гуманитарную и развивающую стороны обучения на наивно-обыденном, бытовом уровне, в лучшем случае, как полуэтическую, а не научную категорию. Часто можно услышать, что ДО или электронное обучение бездушно, расчеловечено и т.п.
Не могу с этим не согласиться: ДО и eL «становятся» бездушным постольку, поскольку бездушно … и очное обучение, осуществляемое живыми преподавателями, вдруг по разным причинам превратившимися в составителей и кураторов контента.
Обычная ситуация: живой преподаватель читает курс лекций очно. Его работа якобы по определению «душевна». Тот же преподаватель переводит тот же курс в электронный формат и курс … становится бездушным… При этом из т.н. компетентностного подхода напрочь выхолащиваются его изначальные принципы, заложенные в документах Болонского процесса: автономия и ответственность учащегося и будущего специалиста при решении проблем.
Как бы ни так! Очное обучение (как и ДО) потому дешевно, что процесс преподавания (и преподавателя) одухотворяют их ученики. В то время как «типичный преподаватель» грузит его информацией, студент далеко не всегда просто жесткий диск для записывания этой информации.
Будущий или повышающий квалификацию специалист же, слава Природе, пока еще наделен способностью сам понимать и мыслить, хоть на экзаменах от него этого обычно и не требуется. Он вопреки ориентации на «готовые» знания из божественных уст Учителя, все же живой и автономный.
Процесс обучения будет человеческим тогда, и только тогда, когда и если процесс учения станет деятельностью самого учащегося минус работа его памяти. Знания (= информация) – это не более чем средство, «пища», «топливо» обучения. Личностно ориентированным обучение станет тогда, когда студент будет субъектом собственной интеллектуальной и практической деятельности. И не факт, что для такого обучения требуется наличие преподавателя. А вот без учащегося обучения наверняка не бывает.
Обучение имеет место, когда и если сам студент есть субъект собственной деятельности в интеллектуальном или практическом планах, а не когда рядом с ним имеет место преподаватель. Более того, назначение преподавателя – вызвать изменения в мышлении и практической деятельности того, кто учится, а не просто вбросить дрова в топку (= информацию в память учащегося). И оценивать мы должны не то, что помнит и воспроизводит студент, а что и как он делает.
Умеем ли мы организовать такое обучение? Увы, мы еще не волшебники и долго нам тому учиться, включая и вашего покорного слугу, который этому учится вместе с профессором Высшей школы экономики Леонидом Гребневым.
Леонид Сергеевич в июле прошлого года пришел учиться на нашу дистанционную обучающе-консалтинговую сессию. С тех пор мы и продолжаем общение. Которое, среди прочего выражается в том, что Л.Гребнев на хостинге Группы НЭО запустил свой курс «Экономика для неэкономистов», на который записано почти 100 студентов. (Этот годичный курс ориентирован на экономическую подготовку будущих психологов.)
Приведу несколько примеров того, как коллега реализует идею активности студента как субъекта обучения:
1. Обратите внимание на формулировку цели курса: не пустопорожние «знать», «уметь» и «владеть», а анализ (действие такое) студентом хозяйственной деятельности:
А вот как выглядят рекомендации по работе с курсом (обучение идет в смешанном очно-дистанционном формате):
И, наконец, образчик того, на чем учащиеся смогут продемонстрировать свою субъектность, тем более, что готовых ответов на подобные вопросы им заранее никто не давал:
Хотите "преподавать душевно" и содействовать формированию компетенций подопечных? ― Обеспечьте деятельность на стороне студента.
Комментариев нет:
Отправить комментарий